Неистовый Сойфер

Первый секретарь тульского обкома ВКП(б) Яков Сойфер был также членом тройки, выносившей приговоры попавшим под молох репрессий.

Тройки НКВД СССР – органы административной (внесудебной) репрессии при республиканских, краевых и областных управлениях НКВД СССР, созданные в целях проведения операции по репрессированию «антисоветских элементов» и действовавшие в СССР с августа 1937 по ноябрь 1938 года. Состояли они из трех человек — начальника, секретаря обкома и прокурора. Они осуществляли свою деятельность в соответствии с Оперативным приказом народного комиссара внутренних дел СССР от 30 июля 1937 года «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов» в составе руководителя управления НКВД СССР по республике (краю, области), секретаря обкома ВКП(б) и прокурора республики (края, области); имели право приговаривать арестованных лиц к расстрелу, а также заключению в лагеря или тюрьмы на срок от 8 до 10 лет.

В Туле кроме Сойфера в тройку входили начальник УНКВД С. И. Лебедев, занимавший должность председателя тройки, и прокурор области И. А. Куприянов. В газетах писали, что в деле борьбы с врагами народа Сойфер отличался особым рвением.

«31 октября 1937 года Сойфер приехал из Тулы, он со своей женой зашел к нам на квартиру, – вспоминает его московская знакомая т. Белая. – Мы говорили, и не понимали кому все это нужно. Почему лучшие люди партии стали врагами. Почему все молчат. Мы уже тогда прекрасно понимали, что без ЦК партии НКВД не могло так распоясаться. Мы вспомнили директора фабрики «Парижская коммуна» Маргулиса и он сказал, что если таких сажают, то что же происходит? Сидя и разговаривая, мы еще не подозревали, что на Лубянке готовилось против нас. Как только ушел Сойфер, НКВД открыли нашу дверь своим ключом и нас взяли. Сидя в камере, мы радовались, что Сойфер ушел от нас вовремя. Я тогда еще не понимала, что существовал сталинский график, и этот график действовал по плану. Кого-то надо было посадить раньше, кого-то позже».

Вскоре в Тулу приехала чрезвычайная комиссия, возглавляемая Маленковым, и будущее первого секретаря уже не вызывало никаких сомнений. Маленков демонстративно игнорировал руководителя области. «Приходил ко мне, минуя Сойфера, давал всякие задания, и предупреждал, чтобы я ничего не говорил Сойферу. Делайте так, как я вас предупреждаю, – вспоминал заместитель Сойфера Коган. – Маленков собрал в Туле партхозархив в апреле 1938 г. и дал слово Сойферу, не предупредив его об этом заранее. Сойфер сказал, что хотя он не предупрежден, но может доложить. Маленков:

– Кончайте с болтовней и расскажите активу о своей контрреволюционной деятельности.

– Я никогда не занимался контрреволюционной деятельностью, – сказал Сойфер и сошел с трибуны.

То же самое и с председателем облисполкома Колетвиновым».

«Два дня, 3-4 апреля, обсуждались вопросы состояния руководства оргбюро ЦК ВКП(б) и оргкомитета ВЦИК по Тульской области, – писал на следующий день после снятия «Коммунар».

Оргбюро ЦК ВКП(б) и оргкомитет ВЦИК по Тульской области не мобилизовали партийный актив, коммунистов и беспартийных трудящихся на разоблачение врагов народа и ликвидацию последствий вредительства. Тт. Сойфер и Колетвинов не стали во главе разоблачения врагов народа, пробравшихся в руководящие партийные, советские и хозяйственные органы Тульской области. Наоборот, своими небольшевистскими методами руководства они тормозили разгром врагов, мешали делу ликвидации последствий вредительства».

«Шестое апреля – это была последняя и тяжелая наша встреча, – вспоминает его приемная дочь Федянина. – Он сказал: «История обязательно расскажет правду». Он хотел, чтобы дочь выросла честным человеком. Прощаясь, он сказал, чтобы люди верили в его честность».

Самого Сойфера вместе с председателем облисполкома Андреем Колетвиновым арестовали 7 апреля 1938 года. «Когда арестовали секретаря Тульского обкома партии Седельникова, у нас взяли Сойфера работать в Тулу. Послали мы туда Сойфера. И вдруг узнаю, что и Сойфер арестован. А ведь Сойфер — это в буквальном смысле слова партийная совесть, кристальной честности человек. И вдруг — враг народа»? – негодовал потом в своих воспоминаниях Н. Хрущев.

Через три дня после ареста, 10 апреля, политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «о неудовлетворительной работе Сойфера и Колетвинова». Где, в частности, утверждалось: «Несмотря на исключительное значение тульских военных заводов для обороны нашей страны, т.т. Сойфер и Колетвинов ничего не сделали для очищения оборонной промышленности от сомнительных и враждебных элементов, в результате чего на этих предприятиях до последнего времени оставались в большом количестве и вели подрывную работу немцы, поляки, латыши, эстонцы, меньшевики, эсеры, бывшие военнопленные.

…Считать важнейшей задачей всей тульской парторганизации превращение оружейного, патронного, гильзового и других тульских военных заводов в крепости большевизма. Иметь в виду, что от этих заводов зависит обороноспособность нашей страны.

Обязать Оргбюро ЦК ВКП(б) по Тульской области в кратчайший срок очистить военные заводы от немцев, поляков, латышей, эстонцев, меньшевиков, эсеров, бывших военнопленных».

Расстреляли Сойфера 28 июля 1938 года.

В мае 1955-го – реабилитирован.