6 января: спектакль тульского театра получил Всесоюзную премию

6 января 1971 г. приказом министра культуры ССС Е. А. Фурцевой спектакль Тульского драмтеатра по повести Чингиза Айтматова «Материнское поле» был награжден Второй всесоюзной премией.

Жюри всесоюзного конкурса лучших драматических спектаклей в ознаменование столетия со дня рождения Владимира Ильича Ленина отметило активное участие театров страны в конкурсе и, совместно с коллегией Министерства культуры СССР, присудило дипломы и премии двадцати театрам за создание наиболее выдающихся спектаклей. Кроме того дипломами и премиями награждены артисты за создание высокохудожественных образов в спектаклях, посвященных ленинскому юбилею.

За выдающиеся творческие достижения по сценическому воплощению образа Ленина был награжден премией народный артист СССР М. А. Ульянов.

Особой награды был удостоен также спектакль МХАТа «Кремлевские куранты», отметивший своеобразный юбилей – 3000-ю постановку.

«Материнское поле» – один из легендарных спектаклей на тульской сцене. Его премьера состоялась в 1969 году еще на старой сцене театра – в здании нынешней филармонии. Некоторое время шел и в новом здании. Потом вроде бы «Материнское поле» списали, но через несколько лет возобновили вновь.

Главную роль в спектакле исполнила только что приглашенная в Тулу дебютантка – тридцатилетняя Рима Асфандиярова, которой предстояло перевоплотиться на сцене в пожилую, много пережившую женщину. В театре после этого Рима Газизовна провела тридцать восемь лет, стала одной из любимейших актрис в городе, но роль Толгонай всегда выделяла особо, называя вершиной своего сценического счастья. Она по-своему оставила и трагическую страницу в судьбе актрисы – именно на спектакле «Материнское поле» случился ее психологический срыв.

Даже когда спектакль окончательно списали, Асфандиярова продолжала читать монолог Толгонай на вечерах, посвященных событиям Великой Отечественной войны, вновь и вновь сжигая себя этим образом.

«Я долго не могла найти, какой должна быть внешне героиня, – вспоминала Рима Газизовна. – Но однажды увидела индуску: возраст – лет под шестьдесят, яркое сари, седые пряди, очень прямая спина, гордая посадка головы, смуглая коричневая кожа, – и главное, что поразило: какая-то особая одухотворенность, молодость духа, как будто свет изнутри. Так помогла незнакомая чужестранка, случайно встреченная на улице Горького в Москве».

«В образе Толгонай сказалась вся сила ее молодого трагического темперамента и ее редкая творческая особенность, – писал критик газеты «Коммунар». – Это созвучие с ролью, но не на уровне внешних данных и психологии личности актера, а на духовном уровне – духовное созвучие. Актриса творит образ как жизнь человеческого духа, по завету К. С. Станиславского, а образ, в свою очередь, творит актрису, то есть раскрывает в ней ее духовные горизонты, позволяет ей глубже проникать в тайну жизни, в у ее сокровенную глубину, где совершается таинственное колебание двух ее полюсов – добра и зла. И этим своим откровением истины, добытой таким самоотверженным душевным обнажением, она и одаряет зрителя».

И еще из одного интервью актрисы: «Я думала, ничего лучшего мне в жизни не создать. Наитие? Какое уж тут наитие, когда дело касается самых глубоких человеческих страданий. Война отняла у Толгонай мужа, отняла трех сыновей. Тут только одно может спасти актера – если он сам испытал нечто подобное».

Героиня повести и одноименного тульского спектакля потеряла в войне мужа и всех своих сыновей, но не ожесточилась. Наоборот, поднялась на высшую ступень мудрости и милосердия. Асфандиярова создала высокий образ женщины-матери, гимн непобедимому величию Человека и бессмертия жизни. Да и главная мудрость и книги, и спектакля прослеживалась достаточно ясно: что бы ни случилось, человек должен жить!

На фото: Рима Асфандиярова в роли Толгонай. Одежда ее героини была сшита из рогожки, окрашенной в пурпурный цвет. И Асфандиярова-Толгонай стояла, сияя, посреди сцены, как факел, как вечный маяк Веры и Надежды.