Шолоховские чтения с чеховским акцентом

Участники Шолоховских чтений в этом году сравнили творчество двух классиков. А современные авторы рассказали, как продолжают их традиции

Чем пахнут произведения Шолохова? Буквально: как он описывает запахи? Экзотично для научного доклада, но любопытно. Или что общего у автора «Тихого Дона» с Чеховым? Вопрос тоже неожиданный. В том числе для филологов и литературоведов. А как вам исследование жизни насекомых в рассказах обоих авторов?

Темы выступлений на Шолоховских чтениях — 2021 в этом году не только удивляли оригинальностью, но и радовали широтой охвата — органичной для донских пейзажей, раскинувшихся в сотне метров за порогом.

В станице Вешенской

14 сентября стартовала традиционная — уже XXIII по счету — научно-практическая конференция, посвященная изучению творчества знаменитого земляка. Но на этот раз организаторы изменили привычный формат. В программу включили дополнительную дискуссионную тему: сопоставление творческого наследия Антона Чехова и Михаила Шолохова.

Необычную идею реализовали Таганрогский государственный литературный и историко-архитектурный музей-заповедник, Южный научный центр РАН и Государственный музей-заповедник М. А. Шолохова в станице Вешенской.

Такие разные и все-таки похожие

Выступления были посвящены сопоставлению творчества двух замечательных, но таких разных писателей-реалистов. Создателей столь непохожих художественных миров.

Казалось бы, что может быть между ними общего? Между тонким Чеховым с его особым юмором и взглядом на людей, жившим в относительно спокойное дореволюционное время. И эпичным, казачьим, природным Шолоховым, которому выпали годы революций, гражданских противостояний и войн.

Да, они почти земляки — оба уроженцы степного края, представляют юг России. Но от единых этнографических глубин идут разными путями, используя собственные творческие стратегии. Сам Шолохов отмечал эту разницу, но высоко ценил Чехова как автора: «На меня влияют все хорошие писатели. Каждый по-своему хорош. Вот, например, Чехов. Казалось бы, что общего между мной и Чеховым? Однако и Чехов влияет... Чехов никогда не выпускал полуфабрикатов. И брака у него не найдешь».

Осознавая эту генетическую преемственность литераторов, докладчики также говорили об общности их гуманистического отношения к окружающим, глубокого погружения в сущность человеческой души, рассматривали психологию поступка в их произведениях, эпичность судеб героев. Вместе с тем, оба автора стремились показывать живых людей, в драматических изломах судеб которых отражаются противоречия общественного развития. К таким выводам пришли ученые.

Пора преодолеть раскол, описанный в «Тихом Доне»

Очень правильным решением было включить в повестку не только теоретические исследования, но и рассказ об опыте наших современников, продолжающих чеховско-шолоховские традиции. Заслуженный художник России Николай Полюшенко поделился тем, как развивает эти мотивы в собственном творчестве. Уже несколько десятилетий мастер создает тематические выставки, посвященные двум авторам, а также их героям и местам путешествий. Показывает их не только отечественному, но и зарубежному зрителю: сейчас он как раз готовится к очередной экспозиции в Германии. А параллельно с изобразительным творчеством составляет книги собственного авторства и оформления. Одно из таких изданий вместе с серией картин художник подарил музею Шолохова.

Жива и литературная традиция. Автор полюбившегося читателям романа-эпопеи «Русский крест» Александр Лапин рассказал о том, как отразил казачье повстанческое движение в своей новой повести «Роман и Дарья», замысел которой родился здесь же — в Вешенской. Тема эта для Лапина не чужда: писатель ведет свой род из кубанских казаков, хорошо знаком и с историей казачества, и с сегодняшней его жизнью. А в шолоховскую станицу не раз приезжал, как сам говорит, «заземлиться» — своими глазами посмотреть на место действия, собрать фактуру и глубоко исследовать тему будущего произведения.

Неудивительно поэтому, что как раз в «Романе и Дарье» он коснулся, пожалуй, одного из самых больных для каждого казака вопросов — раскола среди близких людей, земляков. Раскола в семьях. Так и не избытого со времен шолоховских героев до наших дней.

— Появился этот разлом во время гражданской войны, развел казаков по двум сторонам. И сохраняется во многом по сегодняшний день — спустя уже целый век. Причем не только среди казачества, но и во всем русском народе, — отмечает писатель. — Сам Михаил Александрович говорил: «Дай Бог, чтобы через сто лет этот раскол, наконец, прекратился». Но мы и сегодня пожинаем его плоды. Делимся на белых и красных, бедных и богатых, либералов и «патриотов»... Состояние раздвоенности существует не только вовне, но и внутри каждого из нас. Мне кажется, эта тема достойна того, чтобы писатели, в конце концов, смогли ее раскрыть и осмыслить в полной мере. Это будет лучшее продолжение творческих традиций Михаила Шолохова.

Позже Александр Лапин представил свою новую книгу в местной библиотеке. Туда пришли фактически потомки шолоховских героев и прототипы его собственных. Им было что вспомнить, что обсудить, о чем поспорить и в чем прийти к согласию, в конце концов. Поэтому, наверное, встреча получилась такой живой, яркой, запоминающейся. Важной и для автора, и для его читателей.

Сергей ПРОХОРОВ, «Литературная газета», № 38, 22 — 28 сентября 2021. Фото автора.

Каждый найдет здесь что-то свое

Повесть Александра ЛАПИНА «Роман и Дарья» является частью его «Книги живых». Вот как оценивает эту трилогию один из посетителей книжного сайта «Лабиринт.ру».

«Случайно в домашней библиотеке появилась трилогия Александра Лапина „Книга живых“ — друзья подарили на юбилей. Подарили, как говорится, со смыслом: вот так своеобразно решили мои товарищи продолжить наш недавний спор, где я настаивал, что современная русская литература ничего больше, как сплошная бульварщина. Я же люблю книги серьезные: человек военный, и ничего легковесного мне не нужно. Ну и вот, сам напросился.

В трилогию вошли повесть „Роман и Дарья“, роман „Суперхан“ и „Вирусы“ — произведение в довольно необычном для читателей XXI века жанре, в форме притчи. Все написано в разной стилистике, хотя и вышло из-под пера одного автора.

„Роман и Дарья“ — сюжет довольно острый, значимый, хотя и с изрядной примесью романтизма. Несмотря на это, я увлекся чтением, просто на одном дыхании проглотил. Наверное, отчасти потому, что главный герой, отец Анатолий, в миру служил в спецназе. Жизнь сводит его с молодыми влюбленными, Романом и Дарьей, которым приходится бороться за свое счастье. И бороться не с кем-нибудь, а с самыми близкими людьми. Их семьи — настоящие Монтекки и Капулетти, они жестко враждуют между собой. И волею судьбы отец Анатолий, к которому ребята обратились с просьбой обвенчать их, должен распутывать клубок этой семейной вражды, имеющей вполне себе исторические корни.

Накал страстей в романе оказался очень интенсивным, но и дальнейшая начинка трилогии тоже не слаба. Это настоящий политический триллер „Суперхан“ со всеми присущими жанру делами: стремлением к власти, борьбой за нее, расплатой и воздаянием.

А „Вирусы“ вообще меня потрясли, тем более что они стали отзвуком пандемии. „Ковид“ оказался испытанием и для героев этого произведения — чего только не повылезало на свет Божий! Но я сам очень не люблю, когда мне пересказывают прочитанное и просмотренное. Думаю, каждый найдет в „Книге живых“ что-то свое...».