Истории тульского театра драмы: Наталья Петровна Савченко

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Наталья Петровна Савченко – народная актриса России. Это почетное звание ей было присвоено еще весной, а теперь все поклонники ее лично и тульского театра все вместе отметили это прекрасное событие на премьере спектакля «Прощальный смех» Пола Эллиотта. Туляки были первыми, кто поставил эту пьесу в России.

Перед премьерой же мы пообщались с Натальей Савченко, которая, конечно, была в этот вечер в центре внимания.

– Наталья Петровна, период пандемии получается, вам будет не очень грустно вспоминать.

– Вообще високосный год для меня счастливый. Я об этом думала не раз. И в этом году – да, как-то все очень даже хорошо. То, что звание не ожидала – это ясно. Неожиданность полная. А так в первые месяцы пандемии шок был. Никогда столько времени свободного у меня не было. Потом немножко позлилась, что все вдруг поехали отдыхать, прям вот сил нет, как захотели. Я еще подумала: они-то будут работать, а мы, которые плюс 65, будем потом сидеть. Что-то мне вообще это все не нравится.

– А потом?

– А потом сказала себе: все же хорошо. Премьера. Тебе театр сделал такой подарок – ты ведь не ожидала бенефиса? Не ожидала. Смотри как все: какое приглашение красивое, какую афишу замечательную сделали.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

– А чувствовали, что этот день, когда пройдут премьера, бенефис, станет для вас особенным?

– Да! Мне подарки дарят. Я говорю: вы что, у меня не день рождения. Это, конечно, праздник. Я честно скажу, это праздник театра. Театру от этого хорошо. Я очень рада, что это произошло, и у нас в коллективе будет народная артистка. Но если моя фамилия значится, ну и ладно.

– Хотя звание ко многому обязывает.

– В свое время давал интервью царство небесное Александр Абдулов. Его спрашивают: все говорят, что вы первый герой-любовник. Чем отличается первый герой-любовник от второго? Он ответил: всем. Конечно, ответственности больше. Это точно. Ну что у меня изменилось? Как играла Эльзу – так и играю. Как репетировала, так и репетирую. Как общалась со всеми, так и общаюсь. Что в самом деле изменилось? Как будто никогда в жизни меня никто не видел и не знал, а вот я сейчас приду и скажут: ну вот, видите, народная.

– А вы помните тот момент, когда вам, когда вы появляетесь на сцене, начали хлопать?

– Я не очень избалована этим. Помню, как старые артисты выходили, и зал замирал. Знаю точно, что у меня есть свой зритель. Но до получения народной была уверена: его не такое количество, чтобы они так сделали погоду. Предполагала, что у других помассовее зрителей. А потом, когда я получила звание, вдруг ко мне стали на улицах подходить люди, поздравлять. Писать в фейсбуке: наконец-то, это так справедливо. Получается, может я зря так думала? То есть я знала, что у меня есть конкретно мои зрители, которые ходят конкретно на мои спектакли, по нескольку раз. Новость была, что их такое количество.

– То есть аплодисментов с момента, когда вы выходите, вы редко слышите?

– У нас сейчас и нет таких артистов, чтобы когда он выходит, прямо как в провинциальной антрепризе, овации. Ну вот Борис Федорович Заволокин только – думаю, его встречают. Мы просто с ним редко в одном спектакле пересекаемся. Когда у меня юбилей был, «Корсиканку» играла, я даже специально так сделала, чтобы у зрителей не было возможности захлопать. Момент, и я сразу пошла.

– Там ведь тоже своя церемония отработана…

– Ну конечно. Надо выйти, сделать паузу. А мы чукчи, не понимаем этого. Сразу начинаем рассказывать и показывать, как мы играем. Но я думаю, что зритель изменился. Правила поведения в театре немножко другими стали.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

– Ушел пиетет перед актерами? Раньше ведь какая-то дистанция между актерами и зрителями всегда сохранялась. Актеры были немножко из другого мира.

– И мне это больше нравилось. Мы должны быть все-таки немного закрыты. Это не очень хорошо, когда все так напоказ.

– Особенно если послушать, что несут артисты из нашей столичной тусовки.

– Согласна. Но, мне кажется, и время изменилось. Какое телевидение сейчас стало, все напоказ. Все вместе тусуются, в инстаграмме любые подробности из жизни. Можно сказать, зрители залезают  к актерам домой и на кухню. Мне все-таки хочется, чтобы существовали некие правила игры между актерами и зрителями.

– Но при этом никогда не было мысли, что вы могли бы вести собственную кулинарную программу?

– Нет, никогда.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

– Хотя научить могли бы многому? Известно ведь, что вы хорошо готовите.

– Я в театр учу. У нас много готовят по моим рецептам – Люба Спирихина готовит, Наташа Дружинина, Инна Медведева. У меня свекровь, царство небесное, очень хорошо готовила, очень хорошо. Это еще и ее рецепты.

– А что именно? Пироги или что-то более серьезное?

– Борщ. Николаевский борщ – он не красного цвета, он оранжевый. Красного – это Одесса и Россия. Такого вкусного борща как у моей свекрови, нигде не ела. Когда я готовлю свекровкин борщ, красную свеклу три раза вывариваю, пока она становится белой, отдает этот цвет.

– Разве правильный борщ не должен быть красным?

– Вы бы сказали это моей свекрови! Она бы сразу: да у вас все не так, кацапы! Но вкуснее борща, чем у нее, нигде не ела. Там еще были свои секреты, которые делали эти борщи самыми лучшими! У нее были еще и свои секреты для этого.

– А каковы ваши секреты, которые позволяют воплощать неповторимые роли на тульской сцене?

– Когда мне было пятьдесят лет я себе установила такой лозунг: пусть будет так, как решено судьбой. В шестьдесят лет я его сменила. Уже было: светить, и никаких гвоздей!

– А теперь?

– А вот сейчас я свой лозунг меняю. Теперь будет: продолжение следует!