Ветеран Владимир Матвиенко уверен - его хранил счастливый случай

89-летний ветеран Великой Отечественной войны Владимир Матвиенко вспоминая о пережитых годах уверяет: остался жив благодаря своему появлению на свет в Рождество.

- Я столько раз был на волосок от смерти, что трудно сосчитать, - начал свой рассказ ветеран

. - Но каждый раз счастливый случай спасал мне жизнь. И я, и мои родные уверены, это все благодаря тому, что я появился на свет в день Рождества Христова.

Владимир Павлович родился 7 января 1926 в селе Узин Киевской области. В многодетной семье из 13 детей, он был десятым. Спокойную жизнь юного Володи, в 15 лет нарушила война. Уже в 1941 году фашистские войска заняли всю территорию Украины.

- Всех юношей и девушек, кому исполнилось 16 лет, захватчики угоняли в плен, в качестве рабочей силы, - вспоминает Владимир Павлович. - Меня вызвали в комендатуру. По счастливому стечению обстоятельств, записей о моем рождении не нашли. Я остался дома. В концлагерь «Шнайдемюль», располагавшийся на территории Польши, меня увезли в октябре 1943 года.

Побег

- Мысль о побеге не покидала меня с того момента, как еще в родной деревне немцы захлопнули борт грузовика, в котором меня и еще десяток подростков доставили в «Шнайдемюль», - рассказывает Владимир Павлович.

Как только машина въехала в ворота, мы стали свидетелями издевательств над пленниками. Фашисты привязывали русских солдат к столбу и обливали ледяной водой до тех пор, пока они теряли сознание. Видя это, никто из нас не ждал к себе никакого снисхождения.

Через неделю своего пребывания в плену юный Володя узнал, что из-за недавнего разделения лагеря на две половины, к внешней ограде еще не успели подвести электричество.

- Однажды, выйдя ночью по нужде, я заметил, что часовой на смотровой вышке спит. Не теряя времени я бросился к забору. Земля была рыхлая и через считанное время путь на свободу будет готов. Я бросился обратно в барак. Разбудил трех своих друзей и мы вместе сбежали, - не замечая, Владимир Павлович водит руками по обшивке дивана, словно чертя карту побега. - Снова помог счастливый случай, ведь никто не заметил ни как я копал, ни как бегут четверо мальчишек. Ведь даже погони не было.

Не страшили ни голод, ни холод

Сориентироваться в лесу по сторонам света и вести друзей по незнакомой местности 17-летнему Володе помогли школьные знания.

- Сбежать удалось в конце октября или начале ноября. Точно не знаю. Там в лагере мы потеряли счет времени, - грустно улыбается Владимир Павлович. - Ни холод, ни голод нас не останавливали. Желание было только одно – быстрее вернутся домой. Шли, в основном ночью. Днем прятались и отсыпались. Даже преградившая путь река не смогла удержать нас.

Питались найденными на полях остатками картошки и лесных ягод. Первое время согреться помогали разведенные костры. По очередному счастливому стечению обстоятельств, у одного из ребят оказалась бензиновая зажигалка. Но когда в ней закончилось топливо пришлось туго. Приготовить еду и высушить одежду беглецы не могли. Через несколько дней, истощенные от недоедания подростки, еле волокли ноги. После обсуждений, они решили по очереди заходить в попадавшиеся на пути деревни и просить еду.

Западня

Схожесть русского и польского языков сыграла ребятам на руку. Местные жители делились едой, но могли дать совсем немного.

- В тот день мы пришли в деревню и решили попытать счастья в большом и богатом с виду доме. Настала очередь Гриши иди и просить еду, - полностью погружается в воспоминания Владимир Павлович и его взгляд становится задумчивым. - Мы спрятались неподалеку и стали ждать друга. Но время шло, а он не возвращался. Вскоре мы заметили как из этого дома вышла женщина. Вскоре она вернулась уже с полицейскими. Мы поняли - хозяин дома немец. Гришу схватили.

Попавшего в руки фашистов паренька вывели на улицу.

 - У нас даже в мыслях не было бросить товарища, - оживляется ветеран, переживая события давних лет. – Мы вышли из укрытия. Нас также взяли в плен и отвезли в полицейский участок. По дороге, мы с товарищами договорились: ни в коем случае не говорить откуда сбежали. Если нас вернут в «Шнайдемюль» страшных пыток не избежать.

Допрос с пристрастием

Через переводчика отважным юношам задали всего два вопроса: «Откуда сбежали?» и «Почему?». Все четверо упорно твердили: «сбежали, потому что хотели кушать, а откуда не знаем». Фашисты пытали ребят: привязывали к скамье и били розгами по спине. От боли подростки теряли сознание. Тогда порку прекращали, а чувственное тело поливали ледяной водой. Пришедшего в чувство продолжали допрашивать.

Не добившись ответа, полицейские отправили пленников в город к военным.

- Нас посадили в будку автомобиля и он тронулся. Почти сразу мы почуяли дым из выхлопной трубы. Я понял, что наши мучители, специально вывели выхлопную трубу в будку, чтобы мы задохнулись по дороге, - говорит Владимир Павлович. - Снова выручил счастливый случай. В полу я нашел дырку и мы по очереди дышали через нее. Только благодаря этому и остались живы.

Десерт из плетей

Четверо друзей снова оказались в лагере. На этот раз для угнанных подростков и беглецов. Условия, в которых содержали людей были ужасными. 20 человек ютились в комнате чуть большей, чем кухня в современной «хрущевке». Стены без окон и бетонный пол, который служил кроватью.

- Тесно прижавшись друг к другу, мы пытались хоть немного поспать, - вспоминает бывший узник. – Нам все время приходилось меняться местами, потому, что крайние не только лежали на бетонном полу, но и были прижаты к бетонной стене, лицом или спиной. Как только дверь открывалась, мы должны были сразу же встать, иначе снова начинались побои.

Как вспоминает ветеран, за едой приходилось идти по длинному коридору, казавшегося заключенным бесконечным. По обеим его сторонам стояли десятки солдат с плетками. Каждый проход узников сопровождался избиением и криком надзирателей «Schnell!» («Шнель» в пер. с нем. – «быстро» – прим. авт.).

- Спустя какое-то время я приноровился есть на бегу, получая удары плетьми с обеих сторон, в качестве десерта, - грустно улыбается Владимир Павлович.

Выбирали как рабов

Спустя какое-то время Володю вместе с друзьями и еще несколькими узниками отправили на поезде в город Данциг.
- По прибытию, прямо на перроне, нас выстроили в одну шеренгу. Приезжающие на машинах немцы отбирали для себя рабов, - в глазах ветерана проскакивает негодование. - Задирали нам губы и смотрели на зубы. Хлопали по рукам, проверяя силу. На том вокзале я в последний раз видел своих друзей. Одного за другим всех узников разобрали, кроме меня. Выглядел я как ходячий скелет, кожа плотно обтягивала кости. Желающих взять меня на работу не было.

Неизвестно, что стало бы с 17-летним Володей, если бы не немка средних лет. Дама окинула парня беглым взглядом и кивком приказала следовать за ней. Женщина оказалась управляющей небольшой фермой. В усадьбе уже трудились несколько пленных подростков из Польши и военнопленный из Англии.

- Когда мы приехали в имение, его хозяйка отослала меня к мужчине, сидевшему в повозке нагруженной мешками с зерном, а сама пошла в дом. Мужчина оказался немцем и когда я подошел взвалил мне на спину мешок. Под его тяжестью я рухнул на землю, - говорит бывший узник. - Увидев это, находившаяся рядом еще одна немка начала ругаться, но не на меня, а на мужчину.

Съел кастрюлю супа

Как вспоминает Владимир Павлович, его привели в дом и усадили за стол, на котором стояла полная кастрюля и каравай черного хлеба. Парню налили похлебку в тарелку, но голод оказался сильнее осторожности и придвинув к себе сразу кастрюлю Володя с жадностью набросился на еду.

- Я не запомнил лиц тех, кто был рядом. Помню лишь, что суп показался мне странным, ведь в нем были сливы. Я съел все. Обитательницы поместья молча наблюдали за мной и ни слова не сказали в упрек, - вспоминает ветеран. - Ночью я потихоньку пробрался в столовую, достал хлеб и весь его съел. Утром наказания за мой поступок не последовало.

Немецкий офицер хотел сдаться в русский плен

Владимир Павлович помнит, что женщины у которых он работал собрались переезжать, а его передали в семью немецкого офицера. Несмотря на все опасения, относились к нему по-прежнему хорошо.
Когда офицеру пришло уведомление о призыве на фронт, он на польском языке спросил у Володи: «А как русские относятся к пленным немцам?». Я ответил, что намного лучше, чем немцы к русским. Он улыбнулся и заявил: «Тогда я сдамся в плен».

От смерти спасла случайность

В начале 1945 года в Данцинг вошли русские войска.

- Я нашел какого-то подполковника и упрашивал забрать меня с собой, - говорит ветеран. - Он отвечал, что не положено. Сначала нужно зарегистрироваться в сборном пункте. Когда я туда пришел, выяснилось, что на радостях, дежуривший там лейтенант выпил и будучи пьяным устроил мне настоящий допрос. После моего рассказала принял за предателя, так как я хорошо знал окрестности, и вывел на улицу, чтобы расстрелять.
Когда он нажал на курок, между нами проскакал разведчик с депешей. Пуля угодила в него и он свалился раненый. Подбежали военные и тот самый подполковник, с которым я разговаривал. Разобравшись в чем дело, лейтенанта наказали, а меня направили в сборный пункт.

Надпись на Рейхстаге

18-летнего Владимира отправили в ряды сражающихся на Первом белорусском фронте. Четыре месяца молодой солдат сражался на фронте.

- Дойдя до Берлина я расписался на стене Рейхстага. Честно говоря слова были нецензурными, но зато от души. За все лишения и побои которые я перенес, - признался ветеран.

Голодные послевоенные годы

По воспоминаниям Владимира Матвиенко, после войны в стране процветали разруха, голод и бандитизм.
- Я снова начал борьбу. На этот раз с преступниками. Меня направили на службу в КГБ, - говорит ветеран. - Мне было поручено сопровождать пленных  «власовцев» (советских солдат, воевавшие на стороне немцев – Прим. Авт.) в Сибирь. Когда мы прибыли в Тулу, я получил приказ: передать пленных другому офицеру, а самому остаться на месте для дальнейшего несения службы.

Меня поселили в общежитии на улице Доватора. На той же улице находилась столовая, в которую я ходил есть. Голодно было. Бывали дни, когда повара рвали щавель, кидали его в кипящую воду и это называлось щи. Жизнь улучшилась только после отмены карточек в 1947 году.

Шальная пуля

Уже в мирное время, очередной счастливый случай снова спас Владимиру Матвиенко жизнь. Как вспоминает сам ветеран, его сослуживец во время дежурств любил «баловаться» пистолетом. Брал оружие без патронов и щелкал курком. В тот день он возобновил игру. Владимир Павлович сидел рядом на скамейке. Вытащив из пистолета магазин, сослуживец нажал на курок. Раздался гром выстрела.

- Буквально за долю секунды до этого, я наклонился вперед. Пуля прошла в нескольких сантиметрах за моей спиной и ранила другого, - словно вернувшись в тот миг мрачнее старый солдат. - Я же отделался небольшим ожогом кожи на спине.

В 1951-ом, сразу после демобилизации, устроился литейщиком на Новотульский металлургический завод (нынешний «Чермет» - прим. ред.), где и проработал до самой пенсии.

Любовь всей жизни

На празднике в честь нового 1949 года Владимир Матвиенко встретил свою вторую половину. Оленька Ермакова приехала из Москвы с бригадой штукатуров-маляров, чтобы восстанавливать Тулу. Спустя 8 месяцев молодые люди поженились, а через два года родилась дочка Валечка.

Супруги счастливо прожили в браке более 50 лет. Когда в 2007 году любимой  супруги не стало, и без того шаткое здоровье Владимира Павловича совсем подкосилось. Врачи обнаружили у него рак и удалили почку. Несмотря на это, бывший солдат не унывает. Ведь рядом его дочь, внуки и даже правнуки.

- Мой правнук Степан, студент 2-го курса театрально института и мечтает снять фильм о моей судьбе, - с гордостью делится Владимир Павлович. - А мне хочется, чтобы новое поколение уважало старших. Чтобы чтили память о защитниках Отечества ежедневно, а не вспоминали о них лишь 9 мая.

КСТАТИ

Вещий сон

Провожая нас, Владимир Матвиенко внезапно произнес:
- А ведь я всегда знал, что мы победим в той страшной войне. Ведь еще до её начала мне приснился вещий сон. Правда его значение я понял лишь, когда фашисты напали на нашу Родину.

Мне приснилось, что скачет человек на лошади. На голове у него «буденовка». За ним гонится другой всадник в непонятной каске, похожей на горшок. Жутко так стало. Потом смотрю, обратно скачут. Только впереди тот, что в каске, а хлыстом его гонит уже всадник в «буденовке».